Томек в стране кенгуру - Страница 59

– Чем же они так восхищаются в этом лесу? – спросил Томек.

– Это трудно объяснить. Привыкнуть к бушу тяжело, особенно вначале. Пугает его обширное пространство, безлюдность, трудности и опасности жизни в глухом лесу. Однако через некоторое время бескрайняя пуща начинает привлекать человека, так что без нее ему уже становится трудно жить. Это чувство так и называют «зов буша».

– Все это мне кажется очень странным, – с сомнением сказал Томек.

– Очарование буша было известно уже первобытным обитателям Австралии. Среди них бытует следующая легенда. Где-то в облаках живет волшебница, которая иногда спускается на землю на листьях, несущихся по ветру. В бескрайнем буше эта волшебница созывает совет духов. Одновременно она ткет невидимую нить, которой привязывает к себе людей. Если человек, опутанный нитью волшебницы, уйдет из буша, его охватит неудовлетворенность и тоска, пока он не вернется в буш. Ты должен следить за тем, Томек, чтобы и тебя волшебница не привязала к бушу. Ты тогда вообще не захочешь уехать из Австралии.

Томек серьезно взглянул на Бентли и тихо сказал:

– Кто знает, может быть такие волшебницы и в самом деле существуют. И не только в Австралии. Во всяком случае, боцману Новицкому, папе и мне здесь ничто не угрожает. Волшебница, летающая над Варшавой, давно уже опутала нас своею нитью.

Бентли задумался.

– Интересно, встретим ли мы «людей буша»? – прервал молчание Томек.

– Мы будем проходить вблизи золотоносных территорий, – ответил Бентли. – Многие незадачливые золотоискатели превратились в людей буша. Возможно, мы с ними встретимся.

– Я хочу найти в Австралии золото, как Стшелецкий, – шепнул Томек.

– А что бы ты с ним сделал? – спросил улыбаясь Бентли.

– Я бы основал в Варшаве великолепный зоологический сад, – сказал Томек не задумываясь.

В беседах такого рода время проходило незаметно. Не успела Томеку надоесть езда через степь, как он увидел строения Уилканнии.

В следующие два дня животные с сопровождающими их охотниками были отправлены в Порт-Огаста. Остальные участники экспедиции выехали поездом, уходящим на юго-восток.

Томек с удовольствием знакомился с пейзажами, которые становились живописнее, по мере продвижения поезда к югу. На обширной степи изредка были видны небольшие рощи из деревьев и кустарников; растительность здесь была разнообразнее и пышнее, чем в степи. Чаще встречались крупные стада овец и рогатого скота, пасущиеся на равнине.

Путешественники вышли из поезда на вокзале в Форбс, небольшом горно-промышленном городке, расположенном на водоразделе между рекой Маррамбиджи и ее притоком Лаклан. На восток от городка, у подножия высоких, поросших лесом холмов, виднелись зеленые поля; на западе лежала страна миражей, страшной засухи и бескрайних пастбищ, ценность которых зависела от дождей. На этих пастбищах австралийские скотоводы пасли свои стада и, если дожди были обильными, богатели в течение нескольких лет, а в случае засухи – разорялись.

Не теряя времени, охотники выехали верхом на юго-запад от Форбс. Вскоре они углубились в степь, которая время от времени прерывалась скрэбом, или бушем. Вблизи протекавшего в буше ручейка Тони заметил следы лесных кенгуру. Вильмовский распорядился разбить лагерь на берегу ручья, текущего среди обширного буша, который здесь постепенно переходил в низкий скрэб. Прежде чем поставить палатки, охотники внимательно осмотрели близкие кустарники, чтобы не расположиться рядом с ядовитыми змеями, часто гнездящимися в кустах.

В тот же день Тони нашел место водопоя серых кенгуру. Томек с радостью наблюдал за подготовкой к охоте. Так как кенгуру ведут ночной образ жизни, ловлю решено было начать на рассвете.

Лошадей стали седлать задолго до восхода солнца. При свете луны Вильмовский разделил охотников на две группы. Одна из них должна идти вдоль опушки буша до водопоя, вторая получила приказание переправиться на противоположный берег ручья и устроить засаду на предполагаемом пути бегства кенгуру.

Томек с отцом входили в состав второй группы. Переправившись через ручей, они погнали лошадей галопом, желая дойти до назначенного места одновременно с первой группой. Вскоре Тони, ехавший во главе группы, остановил лошадь.

– Водопой уже близко, – предупредил он. – Я пойду проверить, есть ли там кенгуру.

Прошел час. Тони бесшумно появился из-за кустов и сообщил, что несколько серых кенгуру жирует на берегу ручья.

– Придется подождать восхода солнца, потому что при неверном свете луны нечего и думать об успехе охоты, – сказал Вильмовский и, помолчав минуту, добавил с тревогой. – Как ты думаешь, кенгуру не уйдут от водопоя до рассвета?

– Не уйдут, скоро станет светло, – ответил Тони.

Охотники спешились. Кругом царила неимоверная тишина. Казалось, что вся природа погружена в глубокий сон. Как вдруг, охотники услышали тихий звук колокольчика.

– Вблизи пасется скот, – шепнул Тони. – У предводителя стада всегда на шее висит колокольчик.

– Странно, что кенгуру не боятся домашнего стада, – заметил Вильмовский. – Ты их видел, наверное?

– Кенгуру любят хорошую, сочную траву, – уверял Тони. – Домашнего скота они не боятся.

В кустарнике раздался вдруг пронзительный, словно предсмертный крик гибнущего животного. Томек машинально прижался к шее своей лошади.

– Это пеликан, – успокоил Тони. – Сейчас настанет день.

Потом, до самого восхода солнца, ни один звук не нарушил мертвой тишины. Вскоре на горизонте появилась розовая заря. Лишь только блеск дня рассеял темноту ночи, как словно по чьему-то знаку попугаи начали свой ошеломляющий концерт.